Пианист и композитор Леонид Винцкевич рассказал о славянском фольклоре в джазе

Опубликованно 25.11.2024 09:00

— Нa смeлыe экспeримeнты спoсoбeн чeлoвeк, кoтoрый xoрoшo знaeт клaссику. Ваш брат с музыкoй с дeтствa?

— Дa, я рoдился в сeмьe музыкaнтoв. Мaмa с пaпoй встрeтились блaгoдaря http://1-хост.рф/animaczionnye-roliki-dlya-biznesa-i-obrazovaniya любви к музыкe. Мaмa нe былa прoфeссиoнaльнoй пeвицeй, oнa былa врaчoм, нo oчeнь любилa пeть. В мoeй сeмьe нe спрaшивaли, xoчeшь ли твоя милость зaнимaться музыкoй: испoлнялoсь 7 лeт — oтдaвaли в музыкaльную шкoлу, трaдиция, естественная порцион образования. Хотя и до сего все дети в нашей семье «щупали» гладилка, подходили к нему, баловались. А в будущем — на правах сложится. Сестры были профессиональными музыкантами. Старший братец умел играть на гитаре, младшенький владел игрой на флейте, контрабасе и (низкий-гитаре. Мы даже играли дружно.

— Помните свое суп джазовое впечатление?

— Пластинки «Около света» — сие было доступно, когда я был мальчишкой, они хоть где продавались. Слушал интерлюдии Вадима Гамалия — далеко не совсем джаз, но возлюбленный талантливый импровизатор. Конечно, Светлая Фитцджеральд и Оскар Питерсон. Соответственно телевидению был Александр Цфасман, которого я до-настоящему узнал из «Голоса Америки», передачи «Пора джаза», посвященной ему. Включил, услышал мастерскую игру, а после назвали его имя. А из каких мест это взялось? Папа был «тронут» нате классике, и ему не нравились мои увлечения. Пожирать же Бах, Чайковский, что за джаз? В конечном счете батька ушел из жизни безо конфликта со мной получи и распишись почве музыки. На одном с концертов, когда я что-так уже внятное играл со своим ансамблем, симпатия пришел послушать нас и потом сказал: «Да, сие имеет право на реальность на профессиональной сцене». Классика про меня существовала вчера, существует ныне и будет существовать всегда. Беспрестанно — классика, джаз и непереводимый фольклор.

— Контрастные сочетания!

— Я вместе с тем восторгался и Эрроллом Гарнером (заокеанский джазовый пианист, под его пальцами рояль превращался в оркестрик. — М.Ч.) и Сесилом Тейлором (звездно-полосатый джазовый пианист с особой техникой зрелище, относился к клавишам как к ударным инструментам. — М.Ч.) и отнюдь не считал это противоречием. Хана решал талант исполнителя. Водан ни на кого маловыгодный похож, и второго тоже в жизни) не спутаешь ни с кем другим. В этом свою значимость сыграла классика. В один денек ты мог играть и Баха, и Прокофьева, и Моцарта. Полностью разная музыкальная эстетика, только удивительно совершенная музыка. Может, сие отложило отпечаток и на мое апперцепция джаза.

— У вас консерваторское классическое культура, но судьбу вы связали с джазом…

— В Водан момент я стал заниматься всего на все(го) классикой, когда в 18 полет я вдруг понял, что вместе-то я должен получить профессию. Кое-когда мне было лет 16, я сделано играл на танцевальных вечерах и пусть даже провел джазовый фестиваль в Курске. Согласно стечению обстоятельств попал в консерваторию в Казани, идеже со мной серьезно занимались. В Москве мои братва учились у профессоров, которые слушали своих студентов единожды в месяц. Было принято почерпывать уже готовых исполнителей — не столь хлопот. Раз в месяц ми было мало. Благодаря вниманию педагогов я получил фортепианную базу, которая позволила пролонгировать. Ant. сократить профессиональный путь. На дипломе играл Второстепенный концерт Прокофьева. В Казани без- было установки, что классика — единственное, аюшки? имеет право на дни, не было «аллергии» нате джаз, лундстремовские традиции. Ага и на композиторском факультете изучали музыку битлов. Мои братва все были композиторы, поелику что они к музыке относились ровно джазмены: не профессия, а тяготение. Всегда была одна тематика: как сделана эта диско? Мне было интересно с ними, а им со мной. Меня цепляло лицедейство импровизации, а на исполнительском факультете — сколько? От и до сонаты Бетховена. Целиком все решили встречи с Германом Лукьяновым и Игорем Брилем (известные отечественные джазовые музыканты. — М.Ч.).

— Хотели послать консерваторию?

— Были мысли трендец бросить, уехать в Москву и выступать джаз. Но играть-так надо хорошо! Вся созвездие (талантов) талантливейших джазовых музыкантов имеет фундаментальную пианистическую классическую базу, а вдобавок композиторский талант и умение сочинять. Но все идет через образования.

— Бродский писал, что-то в каждой музыке Бах. Что и говорить, что Бах — глубочайший импровизатор. Получается, и джазмен? Клеймящий по вашим джазовым версиям виолончельных сюит Баха — по правилам!

— Я осмелился посмотреть в сторону Баха, да было два момента. Лучший связан с Борисом Андриановым (Водан из самых популярных современных виолончелистов. — М.Ч.), редким музыкантом, открытым к экспериментам. Таких имен два в мире, а в России и подавно. Сиречь-то он мне позвонил и сказал: «Погодите виолончельные сюиты Баха. Ми кажется, что это джазовая эстетика». Следующий момент: не знал не хуже кого подступиться. Стал изучать предмет и выяснил, что когда-так эти сюиты были далеко не более чем упражнениями, этюдами. Долгое присест они были несценическими. По времени каждый концертирующий виолончелист считал своим долгом их проводить) в жизнь. Появилась масса переложений сюит. Их кромсали в целях домры, гитары, даже в священнослужитель-музыке есть обработки. Экой опыт позволил — с пиететом! — так пытаться что-то выменивать с точки зрения джазовой эстетики.

— И в таком случае получилась удачная интерпретация, возьми мой взгляд!

— Идеже-то мы оставили неизменным чудитель, добавив свои гармонии и импровизации, идеже-то придумали свои мелодии, а идеже-то сделали оригинальную музыку, решенную одновременно с Бахом. Все участники нашего триумвират внесли свой вклад в джазовое чтение Баха. Повторюсь: с пиететом к Иоганну Себастьяну Баху. При всем том есть сотни аранжировок, переложений, идеже авторы очень свободно относятся к тексту Баха. Да мы с тобой, насколько возможно, там были честными и работали с уважением к оригиналу.

— У вы есть альбом «Деревенский орнамент», который начинается с в одиночку русского фольклорного ансамбля. Непереводимый фольклор и джаз соединяются и в «Свекольных полях» (Sugar Fields). Который общего у славянского фольклора и джаза?

— Часом я услышал песню «Дубравушка», так был потрясен. Выверенные веками бриллиантового качества крупицы! Было мороз по спине пробирает прикоснуться к этой музыке и сплотить ее эстетику с джазовой. Круг обязанностей в том, что фольклорная рейв, как и джазовая, — импровизационная. Того для меня было естественным впериться в эту сторону. Другое шаг — решиться. Европа последние пятьдесят лет наслаждалась музыкой лучших американских джазовых имен, титанов, вот п там сцена заряжена в эксперименты. У нас такого далеко не было, хорошо «продаются» общеизвестные стандарты, в рассуждении сего и экспериментируют немногие — Мужественный Товмасян и его композиция «Саиб Великий Новгород», музыка толстых-группа «Архангельск» и Вовуша Резицкий, Герман Лукьянов… Незамедлительно есть преемник «Архангельска» Тим Дорофеев, Евгеха Лебедев и многие другие.

— Африканский нецензурная брань и джаз — понятно, же наш… Дерзко в хорошем понимании сего слова!

— Так что джаз родился в Америке, жрать каноны, которые якобы не дозволяется переступить. Это неправда! Музыка толстых уже на протяжении многих десятилетий обращается к фольклору, обогащается фольклором и классикой, и извращенно — сам их в свой черед обогащает. Кстати, в записи альбома Sugar fields участвовали американские музыканты Джоэл Тейлор и Кип Рид, с которыми ты да я играли на одной сцене, а в свою очередь Билл Саммерс (один с выдающихся перкуссионистов, играл с Ниной Саймон, Стингом, Стиви Уандером. — М.Ч.). С ним не вдаваясь в подробности связана история. Дело было держи концерте, где мы играли во-первых отделение, а он выступал в втором с другим коллективом. Услышав нашу музыку, некто захотел играть с нами, говорил, как будто идея ему очень нравится, и затем участвовал в записи альбома и играл странствие с нами. Да и фольклор в джазе безлюдный (=малолюдный) новинка. Майлз Девис еще показал подобную работу с испанской народной музыкой (фраза идет об альбоме Sketches of Spain. — М.Ч.), Чик Кориа там подхватил его идею и развил — всегда это сильно отличалось ото мейнстрима и сражало наповал. Другое круг обязанностей, что в России к идее объединения нашего фольклора с джазом один кто отнесся с интересом. Автор этих строк вообще не привыкли высоко ставить то, что имеем. Может, в силу размеров нашей страны.

— А чего за музыкальный материал, чей песни?

— Плеховский непереводимый фольклор, Суджанский район Курской области. Сия музыка могла бы душа «лицом» области, однако, увы, никто не захотел финансово сыграть на руку идею. Первый ансамбль «Ростань», с которым автор этих строк работали, был из Суджи, они сохраняют фольклорные устои. Сейчас работаем с ансамблем «Ящик», там тоже упихивать девочки из Суджи. Впору, в Америке стоило побывать, (для того убедиться в том, что малопонятные явления ради России могут быть с огромным интересом восприняты немного спустя. А у нас долгое время было в такой степени: если ты не играешь условного Чарли Паркера и Эрролла Гарнера, ведь отойди от инструмента, сие не джаз.

— Вовремя, о Курской области. Каковы реалии происходящего следом?

— Сирена звучит беда сколько раз в день, но в тот же миг уже поменьше. К ней о привыкаешь. Она сигналит, а твоя милость спокойно сидишь и гаммы играешь. Даст Вездесущий, в Курске, может, ничего и безвыгодный случится. Вряд ли разрушат половину города. В Белгороде колоссальная предмет обсуждения. Много пунктов размещения беженцев появилось. Раньше последнего времени весь обсмеешься в центре города был занят беженцами, весь круг день стоит очередь получай получение элементарных вещей, через гигиенических принадлежностей до еды. Амуниция предвоенная, но сейчас сего меньше, кого-то расселили.

— Пришлось прожить в пункте временного размещения?

— В помине (заводе) нет, слава богу. Дирекция Курской филармонии колоссальное старинны годы уделяет беженцам, благодаря чему наша сестра сыграли сотни концертов угоду кому) них, ведь им нужна моральная помощник. Все артисты ударно работали с утра поперед вечера, делали то, фигли в ту минуту было не фунт изюма. Причем это была отнюдь не разовая акция, а ежедневная процесс. Занимались не только концертной деятельностью, только и гуманитарной помощью, привозили людям совершенно нужное для жизни. Яко что увидел все своими глазами.

— Какая атрибуты в ПВР?

— Общая пейзаж такая: огромный спортивный ападана, стоит много двухъярусных кроватей. Счета пожилых людей. У них потеряно всё-таки: дом, близкие, коты, собаки… Колоссальная горе.

Категория: Новости