В Музыкальном театре состоялась премьера вечера балетов на космическую тему

Опубликованно 21.11.2024 08:57

Oбa бaлeтa бeссюжeтныe. Xoтя, кoнeчнo, нaмeкaют нa кaкиe-тo истoрии, стoящиe зa ними. Нo в принципe, кaк зaвeдeнo в сoврeмeннoм бaлeтe, сии истoрии, сидящий в зритeльнoм зaлe мoжeт выдумaть tribal.com.ua skansen.lviv.ua teatrkarnaval.od.ua угоду кому) сeбя сaм. Кaк скaзaнo в aнoнсe спeктaкля, пoстaнoвщики oбрaщaются «к филoсoфскoй тeмe кoсмoсa и пoискa мeстa чeлoвeкa в нeбeснo-кoсмичeскoм прoстрaнствe». A дaльшe зритeль мoжeт пoдключaть ужe сoбствeннoe фантазия.

Оба балета очень хорошо оформила Мария Трегубова. Только и остается даже констатировать, что большая рацион успеха двух премьерный спектаклей, вот-вот её заслуга. Пространство созданное этой художницей -   «космическое» в первом балете и сильнее «бытовое» во втором, даже если и здесь зрители видят звезды, хвостатые кометы и аж затмение светила.  

Объединены два спектакля и своими костюмами, разработанными праздник же художницей. В основном сие обнаженное тело (телесного цвета обтягивающие трусики и купальники). Причем, если нагие танцовщики в одном балете до ходу спектакля одеваются, в таком случае во втором от одежд, шиворот-навыворот, освобождаются. В «космических балетах», особенно в первом, подчеркивая суммарность образов, нагота конечно, отсылает и к человеческим первообразам: Адаму и Еве.

(не то говорить о костюмах, в прямом значении сего слова, они в балетах в свой черед имеются. В обоих балетах они в основном разного оттенка красного цвета (правда встречается и черный): у девушек сие платья (в первом балете) и стилизованные народные сарафаны (умереть и не встать втором), а у юношей широкие трусы с пиджаками, но чаще обнажённый торс.

Первый балет «Перигелий», через одного из самых популярных российских хореографов - Вячеслава Самодурова, космическую тему обозначает работать). «Среди миров, в мерцании светил» и происходит его манипуляция. Набегающие огромные волны океана, в начале балета, символизируют положение во всех её проявлениях: в таком случае ли какой-то «всемирный разум», равно как в «Солярисе» Андрея Тарковского, в таком случае ли зарождающиеся её простейшие положения. А потом огромные, буквально в полсцены, планеты, которые поддерживают обеими руками через наката человек. А заканчивается балет настоящим метеоритным обильно из красных шаров-мячиков. Рядом создании концепции спектакля Самодуров вдохновлялся голландской живописью эпохи Ренессанса и астрофизикой. Таково что образы оттуда.

Перигелий – сие ближайшая точка орбиты небесного тела (планеты) касательно Солнца или другой звезды. Ближайшая пятнышко – означает, что в этом месте существует наибольшее вес небесного тела на в таком случае, что происходит на планете. Наибольшее соединение этой звезды, которому пытаются сопротивляться ломающиеся из-за   её воздействия лавка «обнаженных» артистов.

Начинается балет с неприятного треска, что напоминает тот, когда состыковочный шнур. ошибочно засовываешь безвыгодный в то гнездо. И судя в области почти непрекращающимся ударным ритмам и шумам музыкальной партитуры под нами явно что-так сродное Апокалипсису.

Не ангельские эфирные «звуки небес» Лермонтова, а «гулкий осыпание мировых катастроф» (И. Елагин), адские шумы и неблагозвучность, похожие на трубный голос судного дня, сопровождают оный спектакль. Композитор –авангардист и перформер   Вовуся Горлинский, которого Вячеслав Самодуров пригласил на совместной работы над «Перигелием», наравне раз мастер таких пространственных композиций и звуковых инсталляций.  

Лица артистов лишь (только) различимы, только абрис их тел просматривается в темноте. В хореографии а «текучие формы» с их неустойчивостью, едва-только намечающиеся и тут же разрушающиеся дуэты, переходящие в трое, или другие формы. Классическая лексический состав с пуантным танцем тут трансформируется фирменными самодуровскими замысловатыми и сложнейшими комбинациями.

С танцовщиков, прекрасно смотрящихся в этом балете и овладевших самодуровским стилем даст десять очков вперед всего, выделим дуэт Марчелло Пелиццони и Энхмунх Оюнболд, Константина Никитина, Иннокентия Юлдашева и Анастасию Лименько.

Вдохновленный «Перезвонами» композитора Валюха Гаврилина балет «Знаем благую весть» нате премьере звучит в прекрасном исполнении хора имени Минина. Ему, надлежащее) время, Гаврилин и посвятил свою партитуру. Сочиняя балет, балетмейстер Максим Севагин отталкивался ото музыки.

«Перезвоны», представляют с себя хоровую симфонию-действо. Написанные на хора в 1984 году, задуманы они были, не хуже кого сопровождение к пьесе Василия Шукшина «Степан Разин».   

       В случае если «Перигелий» Самодурова в чем ведь драматичен, то «Знаем благую весть» Севагина, шиворот-навыворот, балет жизнеутверждающий. Само имя -   это строка из первого гостиница «Перезвонов» - «Весело на душе». И держи душе, после просмотра вечера «Место умереть и не встать вселенной» действительно становится жар и спокойно, как будто автору и что правда пришла «благая весть» и его «место умереть и не встать вселенной» - не хаос и атомизация, а, невзирая на затмение, которое весь же показано в его балете (а оно было и проходит), лад, радость и простота.

Как и в первом балете, после этого нет конкретного сюжета. Рядом том что и использование хора интересах балета и даже некоторые образы, как например, такие, как образ солнечного затмения, образуют творческую сопоставление - перекличку с балетом худрука Пермского театра оперы и балета (с сим театром Севагин тесно сотрудничал) Алексея Мирошниченко «Ярославна» получи и распишись музыку Бориса Тищенко, идеже тоже звучит слово в исполнении хора – «Слово о полку Игореве». Показ этого балета прошла в пермском театре в самом конце прошлого возраст. Так что перед нами на край света не первый случай взаимодействия балетной труппы и хора.

«Сюжетно «Перезвоны» — сие картина жизни человека. Пожирать такой эпизод в «Севастопольских рассказах Л. Толстого: военнослужащий шел в атаку, вдруг его зачем-то толкнуло в плечо. Некто упал, и вся его долголетие прошла перед ним. Спустя время в рассказе идет описание этой жизни с подробностями и деталями. И в постлюдия Толстой пишет только одну фразу: «Он был убит во всю прыть наповал». Вот этот кадр подсказал мне идею конструкции «Перезвонов», идею калейдоскопа разных картин. Каждая кусок — это отдельная картина» - говорил стек с Гаврилин о своем произведении.  

Севагин взял семь частей этой своеобразной мистерии и расположил в ином, нежели у Гаврилина порядке, выстроив таким образом собственную драматургию. У него сие тоже разные эпизоды жизни. Так герой Севагина не эфеб, как у Гаврилина, а женщина. Толчком к созданию балета послужила доля мистерии под названием «Страшенная баба» - сие женщина, которую не любят, только потом она всё но находит своё счастье. Потом увертюры «Воскресение», следуют доза женские «Посиделки» - семь девушек в сарафанах водят хоровод. А далее другие эпизоды, центральным изо которых является солнечное помрачение: черный диск закрывает внешне диск Солнца, а в жизни героини бывает перелом. Севагин ставит шелковичное) дерево прекрасный дуэт мужчины (Вано Михалёв) и женщины (Наталья Сомова).

Как и Мирошниченко предварительно него, Севагин стремился сплотить хореографию со словом, так есть текстом, который использует Гаврилин про хора, а это в том числе и такие народные «потешки» и песни точь в точь «Тритатушки- три-та-та, вышла кисуля за кота». И на сцене в сущности появляется смешной котик с зажмуренным глазом. Другим, желтым, спирт смотрит на зрителя.

Макияж этого балета тоже задумано с намеком получай фольклорность и примитивизм. На занавесе солнопек- диск с лучами, как его рисуют ребятишки в своих рисунках. Затем появляются тучи, звезды   и прелюдий)… гигантская спелая клубника, наравне в «Незнайке в Солнечном городе» либо по детски забавные космические кометы с мохнатыми хвостами.  

Севагинская словарный состав, классична и несмотря на проделывание а капелла, очень музыкальна. Стечение и хореография в балете существуют взаимной гармонии и успешно дополняют друг друга. В дополнение того, Севагин, при создании произведения, определенно учитывал индивидуальности артистов возьми которых ставил: так что-то Эрика Микиртичева с волосами заплетенными в косу, была тогда прекрасна и лирична; Иван Михалев, что всегда превосходен и искусен в своей пластической интерпретации предложенного Севагиным материала. С пониманием стиля и концепции хореографа выражали себя в танце Енюха Жуков и Артур Мкртчан, Наталья Сомова и Леся Соломянко.  

Трагичности восприятия первого балета, нет слов втором противопоставляется позитив, и какая –то чарующая, незамутненная детская праздничное настроение восприятия, как в поэзии Михаила Кузмина: «Дважды плохо – четыре,/ Два да три пятеро,/Вот и всё, что наша сестра можем,/Что мы можем знать». Сим балетом Севагин компенсирует находя провал в балете «Снежная королева», и нет слов многом объясняет, почему возлюбленный решил его ставить не иначе так, как и поставил.   «Знаем благую весть» - несомненная бывать кому пути Севагина-хореографа.

Категория: Новости