Поэму «Москва - Петушки» Ерофеев написал для друзей и не собирался публиковать
Опубликованно 06.12.2021 12:45
Двa крупныx филoлoгa – Oлeг Лeкмaнoв и Иля Симaнoвский, в рaмкax non/fiction рaсскaзaли o Eрoфeeвe в свeтe эпoxи. Eсли ужaть всe скaзaннoe ими нa прeдстaвлeнии книги публикe дo oднoй фрaзы, кoнцeнтрирoвaннoй, кaк плaкaтный лoзунг, тo пoлучится слeдующee: «Вeнeдикт Eрoфeeв – нeкaнoничeский клaссик». Oстaльнoe – дeтaли, нo oчeнь вaжныe и в нежели-то сенсационные.
Обращаясь к таким личностям, что Дмитрий Пригов, Вовчик Сорокин, и вот нонче – Ерофеев, исследователи пытаются реставрировать ситуацию, когда общеизвестный читателями автор остается плохо вписанным в в такой мере называемый литературный положение.
Да, поэму в прозе «Москва-Петушки» открыли интересах себя миллионы ценителей, в 70-е и 80-е симпатия оставалась самым популярным неподцензурным произведением. Хотя такого «приза читательских симпатий» ущербно, чтобы Ерофеев предложил Тургеневу, Толстому и Булгакову «подвинуться». Свое слово должны уронить еще и критики.
Лёша Лекманов подчеркивает, что-то Венедикт Васильевич не вдаваясь в подробности никак не заботился о судьбе своей поэмы. В таком случае есть следовал «завету» Пастернака «над рукописями безграмотный трястись»:
- Он был Вотан из немногих писателей, какой вообще не рассчитывал маловыгодный на какие публикации. Кадр(ы) того поколения надеялись, в чем дело? какие-то усеченные варианты их книг выйдут в Советском Союзе. Река писали для Запада сиречь самиздата. А это было написано, подобно ((тому) как) домашняя шутка, про нескольких друзей, так чтоб их развлечь. А со временем он не прилагал усилий исполнение) того, чтобы сие распространялось.
Лекманов заверил, что такое? если бы безграмотный друг Ерофеева Дима Муравьев, тетрадка с текстом «Москвы-Петушков» неведомо зачем бы и осталась у писателя. Да Муравьев ее отнял, а половина (дражайшая) другого товарища перепечатала в печатной машинке. По времени чего машинопись «ушла в народ».
Лектор, конечно, считает, будто общеизвестной поэма трендец же не сделалась. Плотина, основное население точию знает о ней токмо, что это телеповествование про алкаша, тот или другой куда-то едет в электричке. С нежели, конечно же, воспрещено согласиться. Если бы сие так, второй доксограф сборника – Симановский, без- стал бы стонать, что скандально знаменитыми стали рецепты алкогольных «коктейлей» через Венички, к примеру, «Слезы комсомолки». (Его мягкий герой миксовал с нескольких видов спиртосодержащих лосьонов, зубного эликсира, лака интересах ногтей и лимонада, - в общем, самоубийственное мурцовка получалось).
Эксперты до этого (времени сами не определились, принадлежал ли Ерофеев к постмодернизму река же был гением, выпадающим изо любого контекста, зато хорошо вроде бы его дебет в литературу хронологически совпадает с зарождением постмодерна. Становой хребет, что в нем успели рассмотреть – это общепоколенческое разочарованность. Ant. воодушевление в «Оттепели», крушение – следом вторжения танковой армады в Чехословакию – надежд возьми «коммунизм с человеческим лицом». Веры в воцарение эры всеобщей дружбы и благоденствия (вроде в книгах молодых братьев Стругацких).
И в этом месте Ерофеев был первой ласточкой осознания, чего в этой стране ни аза хорошего не перестань. Что России нужно перебирать новый путь.
Маловыгодный зря же спирт ценил и считал равновеликой себя фигурой Бродского, написавшего:
Приглядись, собутыльник, к лесу!
И особенно к листве.
Безграмотный чета КПССу,
листья вовеки в большинстве!
В чём спасенье исполнение) России?
Повернуть к начальству "зад".
Волки, мишки и косые
сие сделали уже.
А не входя в подробности по Лекманову «Москва-Петушки» - сие поэма о том, (как) будто в советской реальности жизни не рад прожить один праздник. Беспросветный, наполненный пьяными молитвами, беспрерывный, закольцованный на самом себя день.
По сути Ерофеев создал коннотационный «антоним» повести Солженицына «Один пятница Ивана Денисовича». И утвердил формулировка о том, что неважный (=маловажный) то, что в ГУЛАГе – получи условной «свободе» махонький человек, вступивший в схватку с государственной машиной – погибает. И в этом человеколюбии Ерофеев приблизился к Достоевскому.
Категория: Новости
